Хромосома Христа или Эликсир молодости_6
1|2|3|4|5|6
Глава 19
Однажды, я выбрался в парк погреться на солнышке… Промах за промахом, не все шло гладко. Работать решительно не было никакого желания.
- У вас, Рест, все получится, – сказала мне тогда Аня.
Если бы она могла знать, как в ту минуту меня поддержала! Не знаю, разделила бы с нею эту уверенность Тина. Не уверен. Хотя Тина…
Легкий северный ветерок ворошил волосы, я поднял воротник пиджака. Мимо меня время от времени, задорно крича во все горло, пробегали дети. Я поймал взглядом двух бабочек и следил за тем, как они, кувыркаясь в воздухе, друг вокруг дружки, порхали над моей головой. Я не находил в их полете ничего осмысленного - совершенно беспорядочные движения, танец двух сумасшедших, пляска святого Витта. Я старался понять, каков же, собственно, смысл этих загадочных кувырканий, и не мог. И мне было нестерпимо обидно: два пузатых тельца, четыре крыла, но какое ощущение невесомости и сколько кружевной вязи в полете! Возможно, этот танец и вызывал чувство ревности и стыда: недоступная пониманию простота. А мы с топором и бензопилой лезем в гены! Можем ли мы в этом дремучем лесу хозяйничать? Имеем ли право?!
Было уже, наверное, около пяти часов вечера, когда на край скамьи примостился какой-то мужик с шахматной доской под мышкой.
- Сыграем?
Солнце уже коснулось верхушек деревьев, но птицы еще трещали в ветвях. Собственно, я собирался уже уходить. А этот мужичок шумно высыпал фигурки в свою потертую кепку и установил между нами доску.
- Тебе – белые, – сказал он.
Я люблю играть в шахматы: сидишь себе за столом или на скамье, а то и на траве, думая об очередном ходе сколько душа пожелает, никто тебя не торопит, не гонит в шею, хоть час сидишь, хоть полдня, никто слова не скажет; вокруг, как обычно, галдят зеваки, и у тебя есть возможность побыть одному. В этом и есть прелесть шахмат.
Пока мы сидели вдвоем. Можно было просто встать и уйти. Без слов. Я, собственно, и хотел это сделать, я даже опустил ворот пиджака. Тем временем мой партнер, как оказалось совсем лысый, уже успел расставить мои фигуры, белые, и теперь взялся за черные. Он даже сделал за меня первый ход: е2 – е4, классический ход. Белыми. Не успев расставить свои. Это был вызов, нет, это было приглашение, а вызов случился через несколько ходов. Нельзя сказать, что его угроза была серьезной, тем не менее, нужно было как-то выпутываться. О том, что он неплохой игрок, свидетельствовал уже следующий его ход. Этот черный слон просто выводил меня из себя. Встать и уйти? С этим я не мог согласиться. Я все еще думал о бабочках и о наших генах. Что если заменить, думал я, динатриевую соль этилендиаминтетраацетата трипсином? Жесткая декальцинация клеточной поверхности, возможно, просто повреждает ее, а трипсин все-таки сработает мягко…
- Ходи.
Партия разгоралась, черные наступали, теснили на левом фланге. Я держал за голову своего короля, не находя ему места. Я понимал, что все дело даже не в повреждении поверхности. Тогда в чем?
- Что тут думать, у тебя один ход, – заверял меня лысый враг.
Это был его промах. У меня, действительно, был один-единственный ход: королем на с5. Я так и пошел. И он клюнул на это, он даже взялся за голову коня, чтобы объявить мне гарде*. Пожалуйста, объяви! И он-таки прокололся.
- Шаг!..
Моя пешка оскалила свои белые зубы.
- Фу ты, мать родная! – он всплеснул руками, – ах, ты…
Теперь его мат слушали и зеваки, которые успели окружить нас со всех сторон. Его мат все еще стоял в моих ушах, когда меня просто жаром обдало: клон!.. Странная ассоциация: матерщина и клон, но было именно так. Клон! Я даже не слышал такого слова. Никто еще в нашем окружении его не произнес. Клонировали только растения, морковь, капусту… Но человека! Клонировать человека – это казалось безумием. Тинка бы отхлестала меня по щекам: дурак, что ли?!. Даже фантасты еще не нащупали эту жилу. Я вдруг вспомнил - странная ассоциация - вспомнил Архипова, его лекцию о пересадке ядра из клеток кишечника лягушки в яйцеклетку. Это осуществил некто Кинг и что-то там у него получилось. Что если попробовать?..
- Ну, ты, брат, даешь, – сказал лысый и поскреб ногтем лысину.
Мне показалось, что закачалась скамейка. Можно ли вырастить клон человека из ядра клеток кожи или языка, или, скажем, крови? Вот вопрос! Что если попробовать?.. Когда я встал со скамьи, мне показалось, что качнулась под ногами земля.
- Ты куда? – не меняя позы, враг поднял голову и уставился на меня с открытым ртом.
Клон человека! Это был мат всем будущим моим врагам и противникам.
- Я счас, – сказал я.
Идея состояла в том, чтобы ядро нашей клетки, содержащее набор разнородных генов, скажем, черепахи (нам удалось добыть у индийских друзей геном черепахи, которой более 250 лет), какого-то моллюска (северная речная жемчужница, не имеющая программы старения) и, к примеру, секвойи, живущей, как известно, сотни и даже тысячи лет, пересадить это многонациональное ядро в энуклеированную яйцеклетку. И вырастить плод! Живого ребенка, клон... Который мог бы жить, по идее, тысячу лет. Это была сумасшедшая идея! Тинка бы повертела пальцем у моего виска!
Но дело было не только в получении возможности увеличения продолжительности жизни. Все коварство этого шага таилось в другом. Хотя клоны еще и не ходили по улицам...
- Я счас, – повторил я и повернулся, чтобы уйти.
Я понимал, что эта идея может стоить человечеству жизни, что химеры и уроды заполонят пространство между землей и небом, что человек может превратиться в невиданное до сих пор на земле чудовище-чудище, что…
Тинка бы своим острословым кляпом заткнула мне пасть…
- Сдаешься?!. – победительно спросил его беззубый рот.
Испустив этот истошный крик и восторженно озираясь, мой победитель шумно зашелестел своими ладонями.
- Конечно, – улыбнулся я, и не думая сдаваться, – еще как.
Никакие взлеты фантазии не в состоянии представить даже в общих чертах последствия такого вмешательства в жизнь клеточного ядра человека. Атомному ядру такое и не снилось! Здесь нельзя торопиться: нужно быть прозорливым, умным, бережным и осторожным. Все это было понятно и дятлу, но уже тогда любопытство побеждало во мне осторожность. Любопытство мало подвластно разуму. Даже безгрешный Адам не устоял перед соблазном ощутить запах яблока. И вкус золотого налива, как известно, пришелся ему по душе. Как же нам устоять, маленьким и грешным? Мы чему угодно найдем оправдание.
- То-то, – сказал мой лысый победитель и тотчас потерял ко мне всякий интерес.
А мысль моя продолжала лихорадочно биться. Пытаться можно было бы и на бабочках-однодневках, - думал я, - на разных там мушках, жучках-паучках… Потом на мышах, на крысах… Пусть попробуют пожить дольше обычного, а мы посмотрим…
Но клонировать человека!
В моей голове был настоящий цугцванг! Или цейтнот?
Тинка бы всё испортила! Хорошо, что её не было рядом.
Но мы и без неё уверенно вступали в большой мир науки.
- И вступили? – спрашивает Лена.
- Ты же знаешь.
Глава 20
Вскоре мы были приглашены в Москву на международный съезд геронтологов. Жора встретил меня на вокзале. Мой доклад слушали, как всегда, с особым вниманием. Я еще не кончил доклад, когда раздались аплодисменты, а за ними хлынул жаркий поток славословий. Такого я не ждал! Тема была так актуальна, что произвела эффект разорвавшейся бомбы: клон?!. В провинции?!. Ну уж нет! Слово «клон» ни разу не прозвучало, но каждый о нем подумал. Природой нам дан дар воображения, видимо, поэтому мы так алчно и ненасытно впитываем в себя все запретное и таинственное.
- Слушай, – сказал тогда Жора, – ты гений…
Потом мы сидели уже на Арбате в пивбаре.
- Определенно, – добавил он, – ну давай, выкладывай...
Мне казалось, я был для него неплохим сотрапезником, которому он мог без стеснения рассказывать о своих успехах и трудностях. Мы говорили до самого закрытия и затем у него дома, всю ночь.
Никто уже не спорил по существу нашего открытия, не подвергал сомнению полученные факты. Во многих лабораториях мира их вскоре подтвердили и кое в чем нас даже опередили. Этого следовало ожидать, так как люди работали не в подвальных помещениях, а в хорошо оснащенных и достойно финансируемых лабораториях.
- Здесь уже ходят слухи, – сказал Жора, – что Академия Швеции рассматривает вопрос о включении цикла твоих работ в список на соискание Нобелевской премии в области биологии и медицины.
- Ух, ты! – воскликнул я.
У меня, конечно, екнуло в груди.
- Не может быть! – сказал я.
- Это переворот во взглядах на жизнь, – сказал Жора, – так что вполне может быть… Нужно все должным образом оформить и достойно преподнести. Я знаю, как это сделать.
Жора прикурил сигарету, глубоко затянулся и даже закрыл от удовольствия глаза.
- Слыхал, – неожиданно сказал он, медленно выпуская из себя дым, – в Штатах кого-то тюкнули чем-то невидимым, неслыханным… Никаких следов. Интеллектом!
Я не понимал, к чему была сказана эта фраза: при чем тут какое-то интеллектуальное убийство к нашему разговору о модификации генов. Тут я вспомнил Юру. Он коллекционировал способы интеллектуальных убийств.
- Оружие, – сказал Жора одно только слово и сделал очередную затяжку. Несколько секунд он испытывающе смотрел на меня, а затем добавил:
- Гены – как цель, как мишень…
Он выдержал еще небольшую паузу и еще раз уточнил:
- Этническое оружие, понимаешь?
Я не понимал.
- Ты не думал об этом?
Об этом невозможно было не думать, но я покачал головой: нет.
- Не думал, – потом сказал я.
Об этом говорил весь мир, и это не могло нас не интересовать, хотя наши мысли и были направлены в противоположную сторону. Мы думали не о войне с человеком, а о битве за него.
Жора отвел от меня свой пристальный взгляд и не стал развивать эту тему. Дома у него мы долго не спали, болтали. Потом я откровенно зевал.
- Слушай, – вдруг сказал он, – валяй-ка сюда, к нам…
За окнами уже брезжил рассвет.
- У меня прекрасные девочки, мы тебя женим…
- Я женат.
- Когда ты успел? Я этого не знал. Знаешь, здесь такие возможности…
У меня слипались глаза.
- Слушай, мы тут с тобой...
Этим он еще раз подтвердил мою уверенность в том, что и подвалы бань могут удивлять высокий научный мир своими смелыми достижениями.
Он что-то еще говорил, но я уже не слышал его. В ту ночь о клоне я даже не обмолвился. Что касается Тинки… Ой!.. Да какие тут могли быть Тины или Тани, или Тони, или Тамары, когда голова просто разрывалась от…
А вы думали!..
Глава 21
В кулуарах я по-прежнему был окружен вниманием участников съезда, а на банкете, когда внимание сидящих за столом было поглощено торжественными речами и спичами, ко мне подсел молодой человек в черной тройке.
- Покурим?
Он достал пачку «Маrlboro» и щелкнул по ней ногтем большого пальца снизу. Я взял одну из выскочивших сигарет и приклеил ее к нижней губе.
- Вообще-то я не курю, – сказал я.
Он поднес зажигалку к моей сигарете, делая вид, что не слышит меня, затем прикурил свою и, чуть повернув голову в сторону, выпустив дым тонкой струйкой, представился:
- Марк Фергюссон.
Без всякого акцента. Я пожал его мягкую уступчивую руку и назвал себя.
- Кто вас теперь не знает! – восхищенно произнес он.
Затем он сказал несколько сухих, но, по его мнению, впечатляющих фраз. От имени правительства он предложил сотрудничество по созданию технологии, - он так и сказал, - технологии продления жизни человека. Какого правительства? Этого он не уточнил, а я не спрашивал. Ясно было, что Марк Фергюссон не может работать в нашем правительстве.
- Вы ни в чем не будете нуждаться.
От него пахло чем-то заморским, его черные глаза были чуть сощурены, их пронизывающий взгляд холодил сердце. Он сидел, откинувшись на спинку кресла, и не давал отдыха своему языку. Забытая сигарета, словно в обиде на хозяина, вяло дымилась между указательным и средним пальцами. Он не сделал ни одной затяжки, пепел, казалось, вот-вот упадет на его колено, и я напряженно ждал этого момента.
- Вам, конечно, придется и поработать. Мы хорошо заплатим…
- Я не нуждаюсь, - неожиданно зло отрезал я.
Это была неправда. Все мы не только нуждались, мы жили в жуткой нищете. Но мысль о том, что меня покупают, просто взбесила меня.
Мне казалось, что я стал одним из героев телесериала с хитро закрученной интригой. Загадочная торжественность собеседника, мягкий дорогой коньяк, настороженный пепел... Все это держало меня в напряжении и тешило мое честолюбие. Я вдруг обрел уверенность в том, что наши усилия не пропали даром. Еще бы! Я курил и молчал, он рассказывал. Когда пепел-таки рухнул на лацкан его пиджака (а не на колено, как я рассчитывал), Марк положил сигарету в пепельницу, пальцами правой руки добыл из бокового кармана визитку и опустил ее на скатерть.
- Позвоните мне завтра.
С этими словами он встал и, не прощаясь, исчез. От него осталась лишь кучка пепла на ковре, и какое-то время я еще ощущал запах моря.
На следующий день я уехал. Я не стал никому звонить, но и визитку вчерашнего таинственного незнакомца не выбросил. Это было первое предложение открыть, так сказать, новое дело, которое могло принести нам, не буду скрывать, хорошие деньги. Хм! Об этом мы думали не меньше, чем о спасении человечества. Деньги и славу. Да! Пусть плюнет и бросит в меня камень тот, кто в наши годы не жаждал славы. Но даже Жоре я не осмелился рассказать о клоне – непременном источнике безусловной и немыслимой славы.
Прошло еще две-три недели. Мы еще заглядывали в свое подвальное помещение, но всем было ясно, что дедовская технология продления жизни себя исчерпала. Мы только пристрелялись, узнали условия, выяснили подробности и детали, без которых невозможно было добиться успеха. Ключ к разгадке тайны долголетия был теперь в наших руках. Чувство независимости, нам казалось, тоже было достигнуто, но баня с ее шикарным подвалом уже не могла нас удовлетворять.
И мы выжидали.
Все это время я не переставал думать о совершенно сумасбродном проекте. Меня преследовала одна-единственная мысль: зачем пробовать на бабочках и мышках, если можно это сделать на живом человеке. И завтра же вырастить клон! Сегодня, сейчас!.. И тут же вставал вопрос: каковы будут последствия? Кто или что появится на свет божий в результате такой генной комбинации? Я понимал, что ни завтра, ни послезавтра клон не вызреет, как тесто в кастрюле. Требуется время, по крайней мере, тут уж как ни пляши, месяцев девять. И все же, и все же!.. Важно начать! Сегодня, сейчас!.. Тинка бы расхохоталась: «Точно с приветом!». Её бескомпромиссное и беспощадное «точно» всегда выбивало скамейку из-под моих неуверенных ног.
Эта сумасбродная идея не давала покоя. Я жил в муке и вскоре, все поприкинув, упрятал идею в далекий сундук, который запер на крепкий замок, а ключ выбросил. Вон! Я никогда никому даже не заикался на этот счет. Ха! Кто на такое мог бы решиться? Хотел бы я посмотреть на такого смельчака! Но она, эта жаркая идея, сверлила мой мозг, и у меня просто зубы чесались откусить от запретного плода. Нутром я понимал: сюда нельзя, запретная зона! Но зубы чесались. И я бросился на поиски выброшенного ключа.
От встречи с каким-то там Фергюссоном я благоразумно отказался. Почему-то мне эта фамилия с двумя «эс» (именно так я ее расслышал) не совсем пришлась по душе. Да и Жора не советовал с ним встречаться.
- От таких предложений отказываться нельзя, – сказал он, – но сейчас нам нельзя терять ни минуты.
Но о клоне он не мог даже заикнуться!
Продолжение следует...
|
| Категория: Мои статьи | Добавил: Zoreslav (2014-01-07)
| Автор: Владимир Колотенко
|
| Просмотров: 462
| Рейтинг: 0.0/0 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
