18
Мне, пожалуйста, два стакана сока и фруктовый салат, - произнёс я, сделав свой заказ. Я решил, что должен исполнять свои полезные желания сразу, потому что в яму возвращаться я не намеревался ещё лет так сорок. Неуютно было там в яме и плюс ко всему еда была паршивая, - подумал я и ухмыльнулся.
Движением руки, привлек внимание Стефании и указал свободный столик. Стефания улыбаясь подошла ко мне, начала что-то с возмущением и в то же время с осторожностью рассказывать. Я не слушал её. Не со зла, просто не слушал, но кивал головой, чтобы не обидеть.
Знаю, что обижал её во многом, я был виноват перед ней, но она знала на что идёт, как ни крути. Знала, что я не буду другим. Знала, что я слишком далеко ушёл из своей привычной зоны, что слишком далёк от себя, чтобы что-то контролировать.
После моего долгого притворства хорошим слушателем, я посмотрел на Стефанию тёплым взглядом, взял её за руку и сказал:
- Я хочу улететь на пару дней отсюда, - смотря прямо на Стефанию, до тех пор, пока наши глаза не встретились. Мне нужен был этот контакт. Если бы она согласилась, не посмотрев на меня, я бы ей ни за что на свете не поверил.
- Хорошо, - ответила Стефания глядя мне в глаза. Могу я узнать куда ты едешь?
- Не знаю,- ответил я. Но я точно знаю, что хочется тишины.
Может в Тайланд, в Буддистский монастырь Ват Чалонг на острове Пхукет, - предположил я, взяв её руку обеими руками.
Мне нужен покой, я не хочу слышать слов, особенно тех, что у меня в голове. Мне нужны эти несколько дней оправданной тишины.

- Хорошо, - ещё раз произнесла Стефания. -Помочь тебе с вещами?
- Нет, спасибо, я сам, - ответил я. - Ты просто будь здесь, когда я вернусь, хорошо?
- Хорошо, - в очередной раз согласилась Стефания.
Стефания, как ни в чем ни бывало, продолжала есть фруктовый салат и смотреть на чёртово колесо.
Меня мучала жажда и я пошёл за второй порцией сока.

19
Собрав всё необходимое, я отнёс вещи в багажник и вернулся за диском любимой музыки. Можно сказать, музыки для путешествий. У многих, наверное, есть нечто такое, предназначенное для чего-то конкретного. У кого-то музыка, у кого-то молитва...
Стефания ждала меня у входной двери, держа в руке диск. Приняв, как дарованные плоды, свой диск для путшествий, я спешно положил его себе в карман. Посмотрев на Стефанию, вложив в этот взгляд всю свою нежность, я тихо сказал: «Это пойдёт нам на пользу».
Я знал, как это звучало со стороны - постояв в стороне и послушав. Если бы я себя не знал, мне бы показалось, что человек говорящий подобное, просто безнадежный эгоист и зазнайка, что этот человек пытается улучшить своё положение бросая высокие и в то же время безмерно глупые фразы. Поэтому, я пожалел о том, что сказал Стефании перед своим путешествием. Лучше бы я начал воспроизводить тишину до этих сверх жадных на искренность слов.
Лучше бы я промолчал тогда, а не дожидаля молчания в Ват Чалонге .
Стефания обняла меня и попросила звонить, когда у меня будет возможность или желание. Я кивнул, и как побитый пёс пустился наутёк.
Сел в машину - заревел мотор. По улице раздался шум, несколько соседей выглянули в окна, один мужчина татарской внешности с пышными усами понимающе кивнул в мою сторону. Я сделал изумленное лицо, а он дальше продолжал обгрызать яблоко и понимающе кивать в мою сторону. Я даже не старался понять к чему это было. Когда я посмотрел на него отъезжая от дома, в его мясистых, грубых пальцах оставался только корешок от яблока. Он довольно улыбался и продолжал кивать в мою сторону.

20
Расстояние до точки назначения, было очень большим. Больше, чем десять тысяч километров. Поэтому, я остановился возле кафе, чтобы перекусить и повторял это больше, чем двадцать пять раз за поездку в одну сторону.
Единственное что отмечу, в кафе «№1», в котором я заказал обед и кофе - был отвратный обед и отвратный кофе. Такое начало путешествия даже немного расстроило меня, но потом всё было исправлено в кафе «№2». Всё было исправлено.
После обеда мне необходимо было заехать в магазин. Купив еды и различных напитков, я продолжил свой путь.

Трасса извергала из себя жар и дым. От мадридского солнца и отсутствия ветра невозможно было ехать с открытым окном, постоянно работал кондиционер. Мой путь лежал через Францию, после я ехал в Швейцарию, из Швейцарии в Австрию. В Австрии я остановился в отеле «Астория». Окна моей комнаты выходили во двор жилого дома, где было много шума, чистого белья на веревках и суматохи. Коты грели свои животы на солнце и умывали кошачьи морды лапами на которых оставалась кровь от распотрошенной рыбы.
Ни в одном городе я не оставался дольше, чем на одну ночь, после чего ехал дальше.
Я путешествовал раньше. Я видел все эти города. Меня интересовала тишина. И, чем больше я делал остановок в городах, с очередными шумными отелями, окна которых выходили во двор жилых домов, тем острее росла моя необходимость в этом.
Из Австрии, я поехал в Чехию, из Чехии в Венгрию.
В Будапеште мне пришлось задержаться подольше, потому что мой рейс Будапешт-Таиланд перенесли на несколько дней из-за плохой погоды или ремонтных работ - я не уточнял.
Я был рад, и в то же время подавлен. Мне не терпелось добраться до монастыря, обливаться ледяной водой по утрам, вдыхать свежий воздух, кричать и слышать свое эхо в тысячах уголков.
Когда наконец мой билет был проверен и я сидел в салоне самолёта пристёгивая ремень, мне осталось пережить полёт и ещё один пункт отправки.
Пересадка была в Нью-Дели.
В Нью-Дели у меня было несколько часов. Мне повезло и я смог собственными глазами увидеть Наваратри, но оставаться там десять дней я не мог. Праздник длился уже третий день и я старался хоть немного насладиться его атмосферой, и стихийной неизведанностью.
На местном рынке я купил для Стефании чуридар-курта, ей нравилась индийская одежда. Единственное, я не помнил её размер, но надеялся, что не ошибся.
Когда покупал подарок для Стефании, понял, что думаю о ней не переставая. И также понял, что постоянно прогоняю от себя мысли о ней.

Когда я прилетел в Таиланд, и добрался до острова Пхукет, я был безумно уставшим. Мне не хотелось есть и пить, мне хотелось спать.
Я спал почти двое суток. Я не видел снов. Если это была временная смерть, то тогда она меня вполне устроила.
Теперь, я спрашиваю себя, мне нужна была тишина или встряска, чтобы избавиться от шума?
И я знал ответ. Мне нужна была тишина. А встряска была нужна для того, чтобы по - достоинству оценить тишину. Это довольно просто, довольно ясно.

Время, которое я провёл на острове - оно остановилось. Там не шли стрелки часов, солнце не заменялось луной, Стефания осталась такой же молодой и красивой, когда я уехал из Мадрида, оставив её одну.
Стефания отражала благородность наедине с моими и её собственными мыслями. Надеюсь, что кто-то из вас навещал её: мой двойник, моя копия или моё повторение, - обращался я к своему отражению в сине-зелёной озёрной воде.